Процесс выведения промышленного горнорудного анклава из состава нацпарка продолжается в течение 20 лет.
Национальный парк «Югыд ва» — один из самых крупных национальных парков России, и это самая обширная охраняемая зона в Европе. В последнее время в средствах массовой информации нацпарк чаще всего упоминается в контексте спора по поводу промышленной разработки месторождения «Чудное», разгоревшегося с середины 90-х годов между промышленниками с одной стороны и «зелеными» — с другой. сми на протяжении 20 лет следили за этим конфликтом, отражая преимущественно точку зрения «зеленых». Газета «Республика» предоставила трибуну промышленному сообществу.
Николай Герасимов, министр промышленности, транспорта и энергетики Республики Коми:
— Говоря о «Югыд ва», каждый из промышленников может заработать свою долю пепла на голову. Ситуация с разработкой месторождения «Чудное» является лишь выгодным поводом для дальнейшей эскалации вопроса о выводе Кожимского горнорудного района из состава «Югыд ва». Я не знаю, откуда возник кипрский «хвост» у российской компании «Высочайший». Помню эту историю пошагово с 1992 года. В 1994 году было открыто это месторождение. Оценивая находку, компания «RTZ» предложила провести весь объем геологоразведочных работ на этой территории, чтобы оценить месторождение на перспективу, причем полностью за счет средств компании. Но через некоторое время волевым образом в национальный парк была включена гигантская территория в 2,8 миллиона гектаров, «RTZ» принесла нам извинения и отозвала свое предложение. С тех пор идет спор за горнорудные участки.
Проблема почему-то обсуждается только в связи с месторождением «Чудное». Сегодня никто не задается вопросом, почему в нацпарке оказалась вся трасса газопровода «Пунга — Вуктыл». За 20 лет с момента создания парка никем из защитников нацпарка вопрос о неправомерности такого включения не поднимался, равно как и вопрос о правомерности нахождения там водовода «Подчерье — Вуктыл». Также с момента создания парка никто не вспоминал о руднике «Желанное», разработки на котором начались за много лет до учреждения парка, и мало кого волновала работа старателей, которые со всем хозяйством угодили в середину заповедных территорий. Промобъекты, построенные за четверть века до появления резервата, находятся на птичьих правах в охраняемых угодьях. Почему настолько непоследовательны в своей позиции те, кто ратует за сохранность и целостность природного комплекса нацпарка?
Сегодня кварцевый рудник «Желанное» пока никому не мешает. Пока все о нем умалчивают, а все потому, что предприятие за свой счет строит дороги по нацпарку, занимается туризмом, содержит комфортабельную гостиницу, дающую приют и ученым, и туристам. Но это уникальный стратегический объект, содержащий 80 процентов запасов жильного кварца в России, и будет востребован любой державой. Я не исключаю, что завтра у этого предприятия появятся проблемы в связи с деятельностью в нацпарке, и та же самая история повторится как следующая страница борьбы под флагом «Даешь чистый парк».
Промышленность поставили в положение гостя в нацпарке вместо того, чтобы, как было предписано в постановлении правительства России от 23 апреля 1994 года за подписью Виктора Черномырдина: «Совету Министров Республики Коми совместно с Федеральной службой лесного хозяйства России и другими заинтересованными министерствами и ведомствами уточнить границы нацпарка» и тем самым цивилизованно решить вопрос о функционировании газопровода, дорог, старательских артелей и других проблемных объектов. Тем более, что нацпарк по факту оказался на 300 тысяч гектаров больше, чем было заявлено в этом постановлении. Кто-нибудь постарался избавиться от лишних гектаров?
Вместо этого 20 лет продолжается история перетягивания каната.
Мой посыл прост: надо искать точки соприкосновения между охраной природного комплекса и созданием современных промышленных производств, между экологией и тем уровнем жизни, которому должен соответствовать современный человек. Сегодня мы все хотим хорошо зарабатывать, иметь высококачественные рабочие места, но никак не заботимся о развитии производства. А за счет чего будет расти экономика? За счет туризма? Экстремальный туризм — это 5 процентов шальных, пассионарных людей на планете, которые забираются в самые отдаленные точки планеты. А тот туризм, который мы называем индустрией, с пляжами, гостиничными комплексами, требует денег и инвестиций еще больше, чем заводы. Посыл «Рекламируйте объекты, и к вам потекут деньги» – это модная тема, но не более чем благие пожелания. Если посчитаем через налоги, сколько денег оказалось в республиканской казне за счет туризма, то даже на уличное освещение в сельском поселении не наберем. Я сам турист-альпинист, исходил все вдоль и поперек в России, и понимаю цену этому беспочвенному разговору о процветании внутреннего туризма в Коми. Мне важнее и актуальнее создать рабочие места для Инты и Воркуты, кое-кем из рафинированной публики именуемых бесперспективными городами.
Игорь Бурцев, заместитель директора по научной работе Института геологии Коми НЦ УрО РАН, кандидат геолого-минералогических наук:
— За 20 лет многие уже забыли, с чего все начиналось. А начиналось все с того, что границы нацпарка были очерчены по горным вершинам и руслам больших рек. С такими мерками к делу подходили разве что императоры, Петр Первый, например. Необходимо было сначала изучить потенциально охраняемую территорию с научной точки зрения, а уж затем проводить границы. Между тем работа по инвентаризации природных комплексов начала проводиться лишь в 2005 году и по сей день продолжается. В нынешней ситуации в соответствии с федеральным законом об ООПТ прежде, чем создавать охраняемую территорию, нужно подготовить научное обоснование уникальности и значимости охраняемого объекта с точки зрения экологии, получить справки о перспективах освоения лесных ресурсов, об отсутствии месторождений и только после этого определять контур границ. Сейчас по действующему закону включение Кожимского горнорудного района в состав нацпарка было бы просто невозможным.
Но на волне того острого экологического подъема, который царил в республике в начале 90-х годов прошлого века, на это мало кто обращал внимание. В то время экология была политизирована, существовала даже экологическая политическая партия «Кедр», в Коми в 1990 году была принята комплексная программа «Экология — 2005». Тогда были такие настроения, что предлагали даже закрыть шахты Воркуты и растянуть территорию парка чуть ли не до побережья Арктики. Одновременно с точно такими же задачами сохранения аналогичных природных комплексов выступали представители Ханты-Мансийского и Ямало-Ненецкого округов. Случись это, весь Урал и с восточного, и с западного склона был бы закрытой территорией. По России не было никакой координации, но хорошо, что восточные регионы вовремя остановились и свою идею не реализовали.
Сама организация парка «Югыд ва» не была продуктом общественного согласия. Геологоразведочная служба республики не раз собирала министерства и ведомства и представителей нацпарка за одним столом, проводя совещание за совещанием. Много работы по организации этого процесса провел Игорь Борисович Гранович. Меня от общественности отправляли в «РосЛесПроект», который занимался как раз зонированием национального парка, разработкой положения об ООПТ, которое предполагалось вынести на общественное обсуждение. Специалисты «РосЛесПроекта» одновременно проектировали нацпарки в Алтае, которые вошли затем в список Всемирного наследия ЮНЕСКО под названием «Золотые горы Алтая». Несколько дней мы детально прорабатывали положение о национальном парке «Югыд ва» и приняли его проект, который был продуктом настоящего общественного согласия. Но в обход такой взвешенной позиции администрация нацпарка приняла свой вариант положения.
Парк сначала был создан в статусе природного парка, то есть это была территория не федерального, а регионального значения. И это было зафиксировано в первых документах.
Потом, уже в середине 90-х годов, когда начало вырабатываться федеральное законодательство, его перевели в разряд национальных парков — повысили категорию до федерального значения. Понятно, что при таких манипуляциях мнение общественности не учитывалось, и даже при внесении парка в список Всемирного наследия ЮНЕСКО все процедуры были нарушены. Предложение, заявка о включении нацпарка «Югыд ва» как объекта Всемирного наследия ЮНЕСКО была подана от общественной организации, и при включении нацпарка в состав объектов Всемирного наследия были нарушены процедуры самого комитета ЮНЕСКО. Предложение было удовлетворено без согласования с местными органами власти, при отсутствии справок о наличии месторождений и так далее. Но в 1995 году никто не придал значения тому, что некоторые позиции в документах отсутствовали. Сами представители ЮНЕСКО теперь признают, что при включении парка в состав объектов Всемирного наследия были допущены нарушения, с которыми нельзя было мириться. Но это был первый объект, который принимался от России, и на процедурные недоработки закрыли глаза.
Между тем Урал — это ведь не только природные комплексы, это еще и геологические системы, которые сложились в результате уникальных геодинамических, рудообразующих процессов и обусловили наличие определенных полезных ископаемых. Политики геологам часто говорят: «Ищите полезные ископаемые в другом месте». При этом не отдают отчета в том, что определенные виды полезных ископаемых можно найти только на Урале. Под Сыктывкаром или в Кировской области нет этих полезных ископаемых, потому что на юге региона происходили совсем другие процессы.
Геологов часто выставляют какими-то варварами. Понятно, что в геологоразведке, добывающих отраслях есть проблемы, связанные с экологией, и они решаются. Но проблемы есть и в лесной отрасли, но никто же не говорит, что надо запретить лесозаготовки. Вот, к примеру, АО «Монди СЛПК» причиняет окружающей среде определенный экологический ущерб, и при этом именно питомник «Монди СЛПК» практически полностью снабжает регион саженцами. Допустим, по каким-то причинам не будет этого предприятия, и за счет каких средств будут осуществляться лесопосадки? Жители республики будут отчислять свои кровные в экологический фонд, из которого начнут выделяться крохи на питомники? Не будет такого — экология всегда финансировалась за счет промышленности.
Михаил Тарбаев, начальник отдела геологии и лицензирования департамента по недропользованию по Северо-Западному федеральному округу по Республике Коми:
— Почему-то сейчас споры вокруг проблемы национального парка связаны только с золотом, месторождением «Чудное» и компанией «Голд Минералс». По моему мнению, интерес к этому объекту подогревается искусственно. Конечно, месторождение «Чудное» в геологическом плане представляет значительный интерес: проведенные геологоразведочные работы показали высокие перспективы этого объекта и убедили в необходимости продолжения его дальнейшего изучения. Золоторудная минерализация прослеживается на значительную глубину, отработка которой возможна только подземным способом, хотя для детализации требуется дополнительное изучение. Но нужно признать, что в масштабах страны золоторудная минерализация представляет небольшой процент от общих запасов, в то время как кварцевожильная минерализация Кожимского района составляет больше половины запасов всей нашей страны.
Кожимский район известен как горнорудный начиная с 30-х годов XX века. Тогда были найдены сначала кварцевожильные и хрусталеносные проявления, которые практически сразу начали разрабатываться. К середине XX века в горах построили ряд поселков. Дорог не существовало, и связь с внешним миром поддерживалась по воздуху самолетами Ан-2. И уже в 50 — 70-е годы в этом районе была оконтурена и выявлена крупнейшая в СССР, а сейчас в России, кварцевожильная, хрусталеносная провинция, которая называлась «Приполярноуральская хрусталеносная провинция». Крупнейшим и уникальнейшим по запасам жильного кварца являлось месторождение «Желанное», которое разрабатывается до сих пор. Всего до конца 70-х годов прошлого столетия в этом районе действовало около пяти рудников с поселками, где проводились геологоразведочные работы, шла добыча жильного кварца и пьезооптического сырья. Весь этот материал шел на нужды оборонной промышленности, на изготовление оптических приборов, электроники, космической техники и, соответственно, в основном применялся в военно-промышленном комплексе.
Начиная с конца 60-х эта территория стала представлять большой интерес для золотодобычи. Здесь был открыт ряд золотоносных россыпей, которые сразу же были введены в разработку артелью «Печора» под руководством Вадима Туманова. Это был довольно передовой опыт для того времени, когда для заверки геологоразведочных работ россыпи сразу вводились в отработку.
В 70-е годы в бассейне рек Балбан-Ю и Кожим существовало около семи крупных поселков и баз золотодобытчиков. Одновременно с россыпями началась разведка коренных месторождений золота. Был выявлен и оконтурен ряд проявлений, относящихся к различным типам золотого оруднения. Целый ряд полезных ископаемых (меди, разнообразных строительных и облицовочных материалов) с весьма значительными запасами был занесен в баланс Российской Федерации.
Бурная деятельность по добыче сопровождалась активным инфраструктурным освоением района. На поселки имелись земельные отводы и были оформлены соответствующие документы. На рубеже 70 — 80-х годов были построены дороги: сначала от станции Кожим до поселка Желанное, а потом от Инты до Желанного. Протяженность каждой из этих дорог составила примерно 100 — 120 километров. Одновременно были построены многочисленные подъезды к поселкам, к месторождениям, ко всем базам, которые существовали на тот момент.
Ко времени создания национального парка существовал подготовленный Кожимский руднороссыпной район с очень богатой подготовленной и осваиваемой минерально-сырьевой базой. Кожимский район вошел в состав нацпарка со статусом территории, на которой можно осуществлять традиционную промышленную деятельность, под которой подразумевалась разработка месторождений полезных ископаемых. Но в 1995 году был принят закон «Об особо охраняемых природных территориях», который фактически запретил любую хозяйственную деятельность на особо охраняемых природных территориях. В результате этого возникло неразрешенное по сию пору противоречие, обострившееся в последнее время до крайней степени.
Это серьезная государственная проблема, которая была создана искусственным образом без учета реальной значимости этого района и тех средств, которые были вложены страной в его разведку и подготовку. Необходимость разрешения проблемы возникла еще на стадии создания нацпарка, и с самого начала предпринимались различные попытки устранения противоречия.
Предлагаемый к настоящему моменту вариант решения этой проблемы предполагает корректировку границ объекта Всемирного наследия «Девственные леса Коми», предусматривающую существенный прирост территории объекта при одновременном изменении границ в его северной части, затронутой промышленными разработками.
Вычленение участков из объекта Всемирного наследия предусматривается в Кожимском районе. Это решение базируется на следующих принципах: значимости этих объектов для экономики Российской Федерации и Республики Коми; минимизации территорий, подлежащих вычленению; создании единой сплошной границы объекта Всемирного наследия.
Из 18 участков недр, относящихся к объектам федерального значения, находящихся в Республике Коми, на территории Кожимского района расположено семь. Учитывая высокую «плотность» месторождений и проявлений полезных ископаемых в верховьях реки Балбан-Ю, близость их расположения друг к другу, предлагается вывести из состава нацпарка участки федерального значения, содержащие кварцевожильное сырье. Это «Желанное», «Северная Лапча» и «Южная Лапча», «Николай-Шор», а также золотоносное месторождение «Чудное» с соблюдением единой границы парка и приращение площади нацпарка за счет включения в него дополнительных земель взамен выведенных. Такое решение позволит наконец разрешить застаревший конфликт между «зелеными» и промышленниками с минимальным ущербом для парка, поможет решить многие социально-экономические вопросы, связанные с будущим города Инты.
Александр Боровинских, эксперт общественного совета при минприроды Республики Коми, экс-министр природных ресурсов и охраны окружающей среды РК:
— В 1994 году нацпарк «Югыд ва» создавался без уточнения границ. И это было жесточайшей ошибкой, допущенной республиканскими властями. Случилась она из-за политической обстановки, сложившейся в то время. Тогда за пост председателя Верховного Совета Республики Коми боролись Юрий Спиридонов и Вячеслав Худяев, и на одной из сессий это противостояние обострилось до крайности. В результате Юрий Алексеевич отступил, опасаясь потерять голоса избирателей. Экология была мощнейшей политической картой, поскольку народ видел, как небрежно промышленники относились к природе.
Надо признать, что добывающие компании в то время все разворотили на Урале, и людей не надо было убеждать, чтобы они поддержали идею создания нацпарка. Жители республики безоговорочно были за учреждение охраняемой территории. Когда в совмине проходило обсуждение этого вопроса, мне даже слова не дали сказать, дескать, и так понятно, что скажет Боровинских, а я считал, что нельзя Кожимский горнорудный район включать в состав нацпарка. Но предложение о создании нацпарка с этим анклавом было узаконено и решением совмина Коми поддержано.
Потом мы в правительстве много раз в различных вариантах пытались исправить эту ошибку. С директором института биологии Коми научного центра Анатолием Таскаевым и с представителем Минприроды России Амирханом Амирхановым были в Париже, в комитете ЮНЕСКО по этому вопросу. В офисе нас выслушали и говорят: «А зачем вы сюда приехали? Россия создавала, Россия вправе и менять все». И привели один пример. Как раз в те дни в ЮНЕСКО за согласованием обратилась Австралия, которая наполовину урезала площадь своего национального болотного парка. Обоснование же было такое, что страна не может содержать такую огромную территорию, и парк без лишних разговоров был сокращен.
Экология и экономика — две стороны одной медали. Чтобы закрыть проблему с нацпарком «Югыд ва», Правительство России должно принять взвешенное решение, отвечающее интересам устойчивого развития.
«Республика»