Устройство в семью детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, одно из приоритетных направлений национальной стратегии страны.
Сегодня у государства вызывает большое беспокойство возврат детей из замещающих семей, или как еще называют этот российский феномен — вторичное сиротство. По некоторым данным, за 2015 год в России были переданы в семьи порядка 7 тысяч детей из числа сирот, при этом 5,5 тысяч возвращены обратно в детские дома. Такая тенденция взята под государственный контроль.
Эту проблему мы обсудили с заведующим сектором опеки и попечительства Инты Людмилой Денищенко.
— Людмила Михайловна, вы работаете в сфере опеки и попечительства не первый десяток лет, долгие годы возглавляете сектор, знаете проблему изнутри. Почему, на ваш взгляд, люди, принявшие решение взять на воспитание ребенка, какое-то время спустя отказываются от него?
— Государство крайне заинтересовано в том, чтобы дети воспитывались в семье. Прежде всего, потому что именно в семье ребенок получает все необходимое для нормальной адаптации в обществе, социализации, полноценной жизни. Несмотря на значительные выплаты приёмным родителям, содержание одного ребёнка в детском доме по-прежнему обходится государству дороже, чем выплаты на содержание ребёнка в приёмной семье. Поэтому для государства экономически выгоднее детей из детских домов устраивать в приёмные семьи. Что касается возврата приемных детей, то причину этого я вижу в том, что граждане, принимая ребенка в семью, рассчитывают увидеть в нем свою модель поведения. Опекуны должны понимать, что ребенок взят из другой семьи, рожден другими людьми, он перенимает генетический код от биологических родителей. Конечно, условия воспитания и содержания, а также влияние приемных родителей имеют очень большое значение, но генетические предрасположенности, не всегда хорошие, рано или поздно проявятся. Когда ожидания приемных родителей не оправдываются, возникают проблемы. Многие опекуны и попечители по каким-то причинам не желают их преодолевать, хотя для этого у нас создана служба помощи замещающим семьям, где работают психологи, которые помогают адаптироваться ребенку в новой семье, решить проблемы, возникающие между опекунами и опекаемыми. С этой службой тесно контактируют неродные опекуны, то есть опекунские семьи из числа посторонних граждан. Родственники же почему-то не считают необходимым ходить к психологам, полагают, что, поскольку они ребенку родные люди, то и помощь им не нужна — сами справятся. Но ведь проблема возврата детей касается, в первую очередь, именно опекунов-родственников. Чаще всего детей берут к себе их родные бабушки. Ситуация осложнена тем, что ребенку 2 года, а бабушке, предположим, 65 лет. Ребенок растет, а она стареет, сил с возрастом не прибавляется, лишний раз хочется полежать на диване, все чаще дают о себе знать болезни. А ребенком надо заниматься! Худо-бедно пожилые опекуны поднимают внуков до подросткового возраста: оденут, обуют, постирают и накормят, при этом о развитии и воспитании чаще всего речь не идет. Чтобы ребенок не пропадал на улице и не ввязывался в противозаконные дела, его надо чем-то занять. У каждого можно найти и вызвать интерес к какому-либо занятию, взять хотя бы спорт. А бабушка в силу возраста не в состоянии это сделать. И вот когда внук стал подростком, у пожилой женщины возникает проблема в дальнейшем его воспитании. 14-летний ребенок уже не считается с мнением пожилого человека, живет, как считает нужным. В результате бабушки уже не справляются с воспитанием своих повзрослевших внуков. Не найдя другого выхода, они приходят к нам и отказываются от детей. От маленьких детей не отрекаются, возвращают в основном подростков. Еще немаловажный момент, влияющий на отказ от приемных детей. Мы же говорим об опеке, а это временная форма устройства в семью. Возможно, приемный родитель интуитивно понимает, что бремя ответственности за взятого в семью ребенка — тоже временное, отсюда и отношение к нему как к явлению, которое когда-то закончится.
— Кто чаще отказывается от приемных детей — родные опекуны или семьи из числа посторонних граждан?
— Я очень давно работаю в сфере опеки и могу с уверенностью сказать, что посторонние граждане от приемных детей не отказывались ни разу. В Инте детей возвращают только родственники. Не знаю, понимают ли они, как тяжело детям, от которых отказались. Вторичное сиротство глубоко травмирует детей и влечёт их нравственную и психическую деградацию. Будучи брошенными второй раз в жизни, дети теряют оставшееся доверие к взрослым и разочаровываются в институте семьи, у них углубляются проблемы с привязанностью к близким людям. По опыту работы могу сказать, что посторонние опекуны лучше относятся к приемным детям. У родственников на первом месте — жалость. Чаще всего именно этим чувством руководствуются граждане, когда берут в свою семью детей. Но, спустя время вся жалость к принятому ребенку куда-то девается, граждане начинают осознавать, что на его воспитание надо потратить огромные силы. Многие просто переоценивают свои физические и моральные возможности. Когда пожилые люди берут под опеку детей подросткового возраста, у нас не возникает вопросов — они успеют их вырастить, поднять на ноги. Обычно контакт между бабушкой и подростком уже налажен. Наибольшее опасение вызывает ситуация, когда бабушки из жалости вынуждены брать к себе малышей. Не могу оставить без внимания и тот факт, что в подобных случаях дети растут педагогически запущенными. Например, маленький ребенок живет с бабушкой, все у них хорошо: малыш чистый, накормленный, детсад посещает, дома убрано, другими словами, отстранять от опекунства приемного родителя не за что. Но при посещении на дому, пожилая женщина лежит, сказавшись больной, жалуется на давление. Малыш в это время сам по себе бродит по квартире, к бабушке пристает, досаждает ей этим. И мне жалко этого ребенка. Лучше было бы, если бы он в таком возрасте попал в молодую семью и получил там все необходимое для полноценного и всестороннего развития. Кстати, у нас бывали случаи, когда бабушки в интересах внуков не брали над ними опеку, отказывались. Мы находили для детей опекунов из молодых семей, проживающих в нашем городе. При этом бабушки постоянно участвуют в жизни этих детей, более того, помогают опекунам: ведь они могут в любое время и погулять с ребенком, и посидеть. Опекуны не против такого положения, идут навстречу. Вот такие бабушки думают о будущем ребенка. У меня вообще большой вопрос к законодателям, когда происходит передача ребенка под опеку бабушкам. Если они не воспитали должным образом своих детей, лишенных впоследствии родительских прав, могут ли они нормально воспитать внуков? Где-то в 20 процентах случаев оказывается, что внуки повторяют судьбу своих родителей, то есть ведут асоциальный образ жизни.
— Как складывается дальнейшая судьба детей, от которых отказались приемные родители?
— В 2015 году в Инте две бабушки отказались от своих внуков и две тети — от племянников. Из четверых отказных детей двоих мы снова определили в семьи к посторонним гражданам. На сегодняшний день у них все складывается нормально, в чужой семье нашли подход к приемным детям. В прошлом году из отказных детей одного мальчика пришлось устроить в детский дом, поскольку в то время не нашлось семьи, желающей принять ребенка подросткового возраста. Но мы продолжаем работать в этом направлении, и уже сейчас семья, воспитывающая его сестру, присматривается к мальчику. Отмечу, что эти люди — посторонние граждане. С сожалением приходится констатировать тот факт, что у подростков, оставшихся без попечения родителей, меньше шансов обрести семью. По понятным причинам граждане чаще берут опеку над маленькими детьми.
— На прошедшем в августе региональном слете замещающих семей представителями из глубинки была поднята проблема неэффективности системы подготовки и профессионального сопровождения таких семей. Многие приемные родители говорили об отсутствии в их муниципалитетах дорожной карты, низком уровне квалификации специалистов как органов опеки в частности, так и органов соцзащиты в целом. Работает ли в Инте система сопровождения замещающих семей?
— Что касается подготовки замещающих семей, скажу, что кандидаты в опекуны проходят учебный курс. Обучение проводит отделение помощи семье и детям центра по предоставлению государственных услуг в сфере социальной защиты населения Инты. В течение 50 часов с ними занимаются разные специалисты, психологи, даются юридические знания, также выявляется готовность или неготовность человека к принятию такого сложного решения, как взятие чужого ребенка в семью. Кроме того, правительством Республики Коми предусмотрено сопровождение лиц из числа детей-сирот, то есть, так называемая дорожная карта. Принято постановление правительства республики об организации постинтернатного сопровождения лиц из числа детей-сирот. Данную работу в Инте осуществляет это же отделение. Очевидно, не везде это постановление исполняется. В Инте в этом плане нет проблем, и система сопровождения работает. В рамках дорожной карты проводится ежегодное собрание опекунов, разрабатываются всевозможные памятки, замещающим родителям специалистами оказывается консультативная и даже юридическая помощь; нередко мы помогаем опекунам составлять исковые заявления в суд для защиты интересов опекаемых. Детей в возрасте до 18-ти лет, проживающих в семьях, сопровождают органы опеки и попечительства. Ежеквартально я составляю реестр лиц из числа детей-сирот, которые переходят в категорию от 18 до 23-х лет. В этом реестре указаны все данные ребенка, семейное положение, адрес и прочее. Реестр передается в органы соцзащиты, которые продолжают сопровождать сирот в возрасте старше 18 лет, с ними работает отделение помощи семьи и детям. Я хочу отметить, что специалисты отделения — бывшие работники детского дома, и они знают многих детей-сирот с маленького возраста, когда детский дом еще функционировал в городе. У этих людей огромный опыт работы с детьми, чьи судьбы, так или иначе, искалечены.
— Имеют ли в Инте место случаи изъятия приемного ребенка из семьи по инициативе органов опеки?
— Хоть и редко, но такие случаи, к сожалению, тоже происходят. В 2015 году мы отстранили бабушку от исполнения опекунских обязанностей в связи со злоупотреблением спиртными напитками. Во время контрольной проверки на дому опекун находилась в крайней степени опьянения. Когда ее спросили, где внучка, она сказала что в детском саду. Хотя там девочки не было. Ребенок оказался в совершенно другой семье, откуда мы его и изъяли. На сегодняшний день девочка живет в семье из числа посторонних лиц. Там ей нравится, и она даже слышать о бабушке не хочет. Сейчас девочка ходит в школу, рассказывает, как она жила с бабушкой, как та покупала спиртное, пьянствовала. К сожалению, законодательство ограничило посещения семей специалистами органов опеки, теперь мы должны заранее позвонить и предупредить приемных родителей о своем визите. В ином случае мы намного раньше обратили бы внимание на асоциальное поведение опекуна и приняли соответствующие меры. Специально для того, чтобы «держать руку на пульсе», я инициировала в Инте работу общественных инспекторов по охране прав детства при образовательных учреждениях, у них нет ограничения прихода в семью. Инспекторы ежедневно видят ребенка в школе, в детском саду, от них мы знаем, как живут наши дети. По случаю с пьянствующей бабушкой в детском саду проводилась проверка. Когда ребенок не пришел в детсад, никто не выяснил, почему и где он находится. В данной ситуации — халатность детского сада. В школах инспекторы работают более четко.
— Когда опекуны приходят в органы опеки и попечительства с заявлениями об отказе от ребенка, вы пытаетесь их отговорить?
— Конечно же, мы пытаемся их отговорить, предлагаем всестороннюю помощь. Но, если человек пришел с целью отказаться, его бесполезно отговаривать, он уже обдумал ситуацию и принял для себя твердое и бесповоротное решение. Я хочу сказать, что все процедуры отстранения опекунов, отказы от детей мы пропускаем через себя, как свое личное несчастье. Тяжело смотреть детям в глаза и принимать решение об отстранении. На нас лежит огромная ответственность за устройство детских судеб — как сделать лучше, чтоб устроить его жизнь, как к ребенку относятся в новой семье, любят ли? И просто искренне радуемся, когда у детей все сложилось хорошо. Понятно, что не все довольны нами, особенно те, кого лишаем родительских прав, кого отстраняем от опеки. В конечном результате радует одно — дети к нам идут всегда, будучи взрослыми, делятся тем, как они живут, приходят со своими детьми, звонят нам из других городов, пишут письма. Это говорит о том, что мы поступали правильно. Для нас важна только оценка уже выросших детей.
P.S. С разрешения Людмилы Денищенко приводим отрывок письма, поступившего на ее имя. Пишет 17-летний интинец, испытавший в своей жизни немало лишений. Теперь он ждет приговора суда в СИЗО города Воркуты. Будучи ребенком, автор письма на себе испытал вторичное сиротство. После смерти отца и лишения родительских прав матери мальчишка остался с бабушкой, которая не прочь была выпить. В итоге ребенка передали под опеку крестному отцу. К тому времени подросток уже успел встать на кривую дорожку, которая и привела его в СИЗО.
«Здравствуйте, Людмила Михайловна! Простите, что не слушал ваши советы, но я вам пишу, что, как освобожусь, ни разу вас больше не подведу. И больше так не оступлюсь, как сделал это, не думал головой и теперь мучаюсь…».